Валентин Александрович Серов, художник. Картины с названиями

Биография, картины

Валентин Александрович Серов (7 [19] января 1865, Санкт-Петербург — 22 ноября [5 декабря] 1911, Москва) — русский живописец и график, мастер портрета, академик Императорской Академии художеств.

КАК СЕРОВ СТАЛ МАСТЕРОМ

Все дети рисуют. Нельзя себе представить даже трехлетнего ребенка, который бы не рисовал. Он старательно выводит по бумаге каракули, означающие дом, собаку, автобус, трамвай и даже целую Красную площадь. Все эти вещи не сразу можно разгадать, но юный художник убежден, что он точно передает свои впечатления и чувства.

Художником, однако, становится не всякий, а только тот, кто в детском возрасте был одержим страстью к рисованию, кто рисовал с азартом, для кого рисование было любимым занятием, которому он посвящал каждую свободную минуту, кто без карандаша и акварельных красок жить не мог.

Таким был в детстве знаменитый впоследствии художник В. А. Серов, один из величайших портретистов XIX века. В семье Серова, по счастью, сохранились его детские рисунки разных лет. Изучение их показывает, как медленно, с какими усилиями двигался вперед будущий великий мастер, как много он учился, пока достиг вершины славы.

«В. Серов (1865—1911). Автопортрет в пятнадцатилетнем возрасте. Карандаш..»

Серов очень любил в детстве животных, особенно лошадок. И сохранил он эту любовь до самой смерти. Большинство ранних его рисунков посвящено этой излюбленной теме. На одном из самых ранних изображено карандашом несколько лошадей в разных позах и поворотах. Рисунки беспомощные, но весь этот альбомный лист мо-ж*ет служить примером того упорства, с которым пяти-шестйлетний мальчик искал, как лучше передать лошадиные ноги, когда они в движении.

Нарисовав четыре лошадки, из которых две, самые маленькие, верховые, и не будучи ими удовлетворен, Серов рисует на половине листа, Поверх других набросков, новую лошадку, построив ее по схеме картонной лошади, с двигающимися ногами и головой. Возможно, что у него была именно такая картонная лошадь и он повторил ее в своем рисунке для уяснения движения лошади и облегчения его передачи. Позднее, в Париже, он себе такую лошадь сделал из фанеры, смастерив ее на шарнирах.

«В. Серов. Портрет П. П. Чистякова. Итальянский карандаш. 1881.»

Вот рисунок, сделанный позже, быть может, через несколько месяцев после первого, в возрасте не старше шести лет, так как Серов сделал его еще в России, до поездки в Мюнхен, состоявшейся в 1872 году. Он нарисовал лошадку в яблоках , привязанную к срубу сарая или конюшни, и стоящего за нею человека. Несмотря на все недостатки рисунка, лошадь вышла очень выразительной, и в ней даже нетрудно узнать вятскую буланую породу — до того она верно и остро сделана.

Другая лошадь того же альбомного листа несется вскачь. На ней сидит верхом мальчик, ее подстегивающий. Тут же нарисовано несколько деталей — ног, копыт.

«В. Серов. Лошадь в яблоках. Карандаш. 1872»

«В. Серов. Бегущая лошадь в упряжке. Карандаш. 1879»

«В. Серов. Ледоколы. Карандаш, акварель. 1880.»

Совсем иным характером отличается рисунок двух лошадей, относящийся к парижской эпохе юного Серова, к 1874—1875 годам, когда ему было девять лет. Порода этих лошадей-тяжеловозов, так называемых «першеронов», столь типичных для парижских улиц старого, доавто-мобильного времени, передана здесь очень метко и характерно. Это уже не детские рисунки, в них немало подлинного мастерства, хотя оно и давалось нелегко, о чем можно судить по сохранившимся на бумаге следам первоначального контура передних ног.

Еще увереннее и мастеровитее нарисован рысак в упряжи, несущийся по улице. Серову было четырнадцать лет, когда он его рисовал, но немногие из тогдашних русских художников могли справиться с задачей передать впечатление подобного неистового бега.

Еще год спустя Серов делает рисунок, изображающий ледоколов — группу крестьян, колющих лед.

Крестьянские лошадки, запряженные в сани и стоящие поодаль, нарисованы с меткостью, напоминающей рисунки зрелого Серова. Здесь сказался уже весь будущий художник с его исключительной наблюдательностью, с его любовью к повседневной жизни.

«В. Серов. После пожара. Карандаш. 1879. »

«В. Серов. Рисунок к басне И. А. Крылова «Ворона и лисица». Карандаш.»

«В. Серов. Загородная усадьба в Мюнхене. Карандаш. 1872. »

Любопытно сравнить два детских рисунка Серова, изображающих здания и разделенных восьмилетним промежутком времени.

Первый относится к началу мюнхенского периода, к 1872 году, и изображает загородную гсадьбу деревянно-глинобитного типа, которых было в те времена много под Мюнхеном. Перед усадьбой расположены пирамидальные тополя, а на лугу, на первом плане, видны едущий в телеге крестьянин и пасущиеся коровы. Рисунок очень прост, но выразителен.

Второй рисунок исполнен в 1879 году в Москве, из окна квартиры И. Е. Репина, у которого в то время жил и учился Серов, и изображает обгорелый деревянный дом, занесенный снегом. Это уже произведение художника-мастера. Помимо точности в передаче полуразваленного пожарными дома, безукоризненной верности построения и правдивости, в рисунке есть много того художественного чувства, которое характерно для позднейшего Серова. Особенно уместна здесь ворона, примостившаяся справа на ветке дерева, — излюбленная птица этого художника, которую он не переставал рисовать в течение всей своей жизни.

Первые уроки рисования Серов стал брать в Мюнхене у художника Кеппинга на седьмом году жизни. Кеппинг ставил ему для срисовывания гипсовые маски и головы. После этих уроков се-ровские рисунки стали строже, точнее и значительно живописнее.

В 1874 году мать Серова привезла сына в Париж. Разыскав там своего старого знакомого по Петербургу, И. Е. Репина, работавшего в Париже по учебной командировке Академии художеств, она упросила его заняться мальчиком, у которого были явные способности к живописи и неутомимая страсть к рисованию. Серов стал ежедневно ездить в репинскую мастерскую, где он рисовал с гипса и даже писал масляными красками. Об этих уроках он позже вспоминал с благодарностью, считая, что они ему много дали.

Занятия продолжались только полтора года, так как матери Серова надо было возвращаться в Россию. Вскоре вернулся и Репин, поселившийся в Москве, где прерванные уроки возобновились с 1878 года.

Репин давал ученику копировать карандашом некоторые из своих портретов, висевших в мастерской, и ставил ему натюрморты. Это продолжалось три года: с 1878-го по 1880-й, когда Серов поступил в Академию художеств. За этот короткий срок ученик успел уже выработаться в серьезного художника, о чем свидетельствует такой его портретный рисунок, как замечательвыи по мастерству и характеристике портрет матери.

Правда, последний портрет он делал, будучи в академии, где вскоре стал работать под руководством знаменитого педагога, профессора П. П. Чистякова. По признанию Серова, здесь закончилось его художественное образование. Чистякову он считал себя обязанным не менее, чем Репину.

В начале 1881 года Серов сделал тот карандашный портрет Чистякова в профиль, который выделил автора в первые ряды учеников академии. Действительно, портрет этот один из самых лучших, которые сделаны с Чистякова.

Так в пятнадцать лет Серов-мальчик превратился в Серова мастера.

«В. Серов. Девочка с персиками. Масло. 1887.»

Естественно было ожидать, что при такой исключительной одаренности и при руководстве со стороны таких мастеров, как Репин и Чистяков, Серов рано достигнет зрелого мастерства. Так и случилось: в двадцать два года он был уже одним из лучших русских портретистов. Он создает такое совершенное произведение портретной живописи, как знаменитая картина в Третьяковской галерее, — «Девочка с персиками» (1887 г.). Художник сумел художественно отобразить здесь целую сцену из жизни. Девочка сидит за столом в комнате загородного дома, об этом можно судить по виднеющейся в окне осенней листве сада. Она держит в руке персик; еще несколько персиков лежат на скатерти стола. Для зрителя ясно, что за столом сидели еще и другие люди. Они только что ушли. Вот-вот и девочка вскочит из-за стола и помчится в сад! Все это рассказано при помощи одного изображения девочки...

Любовь Серова к животным, его острая наблюдательность и поразительное знание всех повадок животных особенно сказались в той серии басен Крылова, над которой он работал незадолго до смерти и которую собирался выпустить под заголовком «Двенадцать рисунков В. А. Серова на басни И. А. Крылова».

Рисунки Серова к крыловским басням с виду необычайно просты и несложны. Но они глубоки по содержанию и являются плодом долголетних исканий, размышлений и наблюдений художника. Прекрасным образцом этих рисунков может служить тот, который иллюстрирует басню «Ворона и лисица».

Басня начинается словами: «На ель ворона взгромоздясь». Крылов дает вороне ведущую роль, она главное действующее лицо басни. Серов, точно следуя Крылову, сажает ее на высокую ель, на переднем плане, ближе всего к зрителю, который предполагается смотрящим откуда-то сверху. Лиса видна далеко внизу, как бы с точки зрения вороны, которой она сверху должна казаться маленькой. В вороне художнику удалось выразить непроходимую простоватость и глупость. Лиса, напротив, изображена так, что сразу чувствуешь ее изворотливость и лукавство.

В этом мастерстве наделять животных человеческими чертами Серов не имел равных не только в русском, но и в мировом искусстве.